|
|
|---|
|
Жить в общем можно. Но мне хочется скорее спать, нежели жить. (с) И. Эренбург. "Оттепель" Обычное, ничем непримечательное утро, если не считать по-особому режущего слух сигнала будильника. Зачем будильник, если я сижу дома, на больничном? Теперь уже уснуть не получится. Как, оказывается, скучно жить одному. Наверное, я просто привыкла, что вокруг люди. Надо думать! Двадцать с лишним лет прожила с родителями, а потом, раз, и уехала в другой город. Конечно, есть работа. На самом деле, она мне даже нравится. Да и люди там забавные работают. Всё хорошо, но чего-то не хватает. И что это меня так придавило? Нет, я всегда была слишком зацикленной на плохом, особенно, до восьмого класса, но последние два года я прожила практически не вылезая из состояния меланхоличного пофигизма. Не к добру это. Пойти чтоли на улицу? На ходу оно и думается полегче, и проветриваться иногда надо, а то плесенью заросту совсем. Отойдя от дома на три с половиной песни (примерно пять автобусных остановок), я вдруг поняла, что не так – сигарет-то нет. Проверила карманы куртки – нет. Может быть в сумке? Нет. Совсем нет. Странно, недавно же в руках вертела пачку. Или не вертела? Наверное опять приснилось что-то, а я теперь путаюсь. С другой стороны, воротник курстки пахнет дымом, как и положено. Бред. Не важно. Погода вот-вот испортится окончательно – это гораздо важнее. Я ж, как всегда, без зонта вышла. Зачем, и правда? Пасмурно же. Правду говорят, трудно жить бестолковым. В наушниках, как нельзя кстати, запел Булат Окуджава. Настраивает на меланхолические размышления, зато успокаивает. Интересно, я когда-нибудь напишу что-то стоящее? Или мой удел тот же, что и у всех самолюбивых бесталанных лентяев? Говорят, каждая книга найдёт своего читателя. Слабое утешение. А автор найдёт деньги на издание книги? Об этом никто почему-то не предупреждает. В любом случае, писательство не может быть единственным занятием, нужна же ещё и нормальная работа. А ведь когда-то я серьёзно мечтала стать археологом. Потом я хотела стать переводчиком. Я хотела уехать в Новую Зеландию, купить ферму и держать лошадей, потому что нельзя держать лошадей в городе. О чём я не мечтала, так это о взрослении. Никогда не хотела расти. Зачем? У взрослых людей правила, проблемы.... Что-то сегодня мало народу на улице. Рабочий день, конечно, но не у всего же города. Знать бы, сколько сейчас времени. Судя по горящим фонарям, ещё не семь утра. Скорее всего, даже не шесть. И часы-то я дома оставила. И район-то незнакомый какой-то. Ладно, хватит на сегодня проветриваться. Пора и домой, баиньки. Ну вот же чёрт! Аккумулятор разрядился. Что дальше? Придётся идти побыстрее. Не люблю находиться в людных местах без музыки – начинаю отвлекаться на чужие разговоры. С другой стороны, слушая музыку, могу задуматься инезаметить машину. Тоже не.... Удар. Кажется, что-то хрустнуло. Боженьки мои, асфальт. Противный и мокрый асфальт. Дождь пошёл... наконец-то. Кто-то что-то спрашивает. Отстань, парень, видишь же, что качественно сбил. Больше не будешь? Больше и не надо. Какая нелепая смерть. Мне сколько? Двадцать пять? Как мало. Как тут холодно, чёрт побери. Кажется, мне свело ногу. Голова кружится. Забавно, никакого света в конце тоннеля. Только темнота... И совсем не больно... Что так противно пищит, да ещё прямо над ухом? Пахнет лекарством. Никогда не любила этот запах. Он меня пугает. Глаза немного болят – свет слишком яркий. Да где же я, чёрт побери? Неужели, в больнице? Надеюсь только, что не в морге. Похоже, тут окно открыто. Тянет прохладой и табаком. - Кто тут неуважает права пациента на здоровую атмосферу? – меня ещё и продуло ко всему прочему. Голоса почти нет. - Урсула? – я слышу неуверенность в голосе. Это ещё что значит? – Наконец-то. Я думал, ты приставилась, - надо мной склонился мужчина лет тридцати или тридцати пяти. Кем он интересно работает, киллером или просто вышибалой. - А в чём дело? – в голове прояснилось. Я всё ещё помню холодный асфальт и противную морось дождя. Так это был сон? Видать, долго я сплю. - Тебя сбил Барри Сивый, - ответил мужчина. Раз он тут, значит мы знакомы. Думаю, мы довольно близки. Брат чтоли? - Кто такой Барри Сивый? – не помню никого с таким именем. - Насколько мне известно, труп, - не похоже, что мой приятель сожалеет по этому поводу, - Орал как девчонка. Можно подумать, если он меня выбесит, то умрёт быстрее. - Ты... – неужели это член моей семьи, - Ты убил его? - Вот этими самыми руками, - мужчина помог мне сесть. Пришлось держаться за его руку, чтобы не упасть обратно. В конце концов, я оперлась на спину своего друга. Тактильный контакт успокоил меня. Сдаётся мне, мы не родственники. - Давно я здесь? - Тридцать четыре дня. - Я прожила двадцать пять лет за месяц, - почему-то теперь мне стало смешно, - Представляешь, Одос, там не было магии, не было деления на кланы, зато там было много примитивной техники и безответственных безхребетных людей. - Кошмар, - наигранно грустно вздохул мой муж. - Нет, - я сделала вид, что не заметила интонации, - Кошмар это то, что там не было тебя. Понимаешь, совсем не было. Нигде. Прямо как... - Эй, эй, - Одос повернулся ко мне. Выражение его лица представляло собой нечто совершенно очаровательное. Укоризненный взгляд выглядел очень забавно на его обычно спокойном и серьёзном лице, - Мы же договорились, что я бросаю пить, а ты бросаешь себя гнобить, - Одос легонько толкнул меня в плечо и улыбнулся, ожидая ответа. - Что ж, уговор дороже денег, - я ответила на улыбку. Совершенно невозможно было спокойно смотреть и слушать, как Одос шутит, - Просто... приснится же такое... - Расскажешь как-нибудь, - предложил Одос, - Вот будем дома, ты мне на ночь расскажешь. - Если смогу, расскажу обязательно, - глубокий, зловещий смех был мне ответом. |
| Всего комментариев: 0 | |